Русский бизнес вернул индустрии женственность - модели необъятной красоты

Модельный бизнес в России, как ни странно, далеко не нов. Может только показаться, что история его, как и любая, впрочем, бизнес-история страны, начинается на заре девяностых, когда впервые были отменены запреты на частный бизнес. Однако манекенщицы (так их называли в советские времена) существовали давно, да и до Союза были женщины-демонстраторы, которые показывали дворянкам изысканные модели французских платьев, завезенных по случаю в местный уезд перед балом…

Но именно бизнес, конечно, стартовал в девяностые. Это был мировой расцвет индустрии, момент появления топ-моделей как личностей, узнаваемых, тиражируемых, не обезличенных, а, наоборот, демонстрирующих уникальную индивидуальность. Это была эпоха великих женщин: Синди Кроуфорд, Клаудии Шиффер, Наоми Кэмпбелл, Линды Евангелисты и других. И это была эпоха, когда моделью мечтала стать практически любая высокая девушка.

Главное было – похудеть до нужной «кондиции», которая выражалась примитивной формулой в шесть цифр – 90-60-90. Неважно, какими усилиями это удавалось сделать, главное было – довести себя до правильной формы. Однако в этой «правильности» и крылся парадокс: ведь самыми успешными на подиуме как раз были те, кто обладал яркой личностью и незабываемой внешностью, которую невозможно подогнать под какие-либо параметры! Поэтому, отгремев десяток лет, модельный бизнес в России надолго превратился в потоковую индустрию, не диктовавшую условий миру. Так продолжалось, пока не настала эпоха перемен, и пока в моду не вошли русские мотивы и концепция plus size.

Плюс – не минус

Уже второй год российские модели, высокие, крутобедрые, с роскошными волосами и яркой внешностью, диктуют мировому бизнесу правила игры, выходят на подиумы и в мировые топы, становятся объектом внимания и подражания. Изменяют свою позицию столпы индустрии – Vogue, Pirelli, Shape, Cosmo. Самыми всотребованными сегодня становятся женщины «необъятной красоты».

Моделью ныне может быть и далеко не размера «XS» восточная красавица Гульжан Тихомирова, и знаменитая Хлоя Маршалл, покорившая британский конкурс красоты своими яркими формами, и сексуальная Кристалл Ренн, одна из первых моделей, добившихся грандиозного успеха именно в «своем размере». И, наконец, можно вспомнить уникальную историю Кейт Аптон, которая в прошедшем году получила статус самой сексуальной женщины планеты. Несмотря на то, что ей противостояли тысячи стандартных худощавых красоток, Кейт стала победительницей «народного голосования». Миллиарды пользователей интернета назвали ее невероятно красивой и привлекательной!

В России эти новости актуальны, как нигде. Именно в нашей стране испокон веков ценились именно благородные формы, а не заморенность. И даже европейская мода, введенная или насажденная Петром, не смогла вышибить из менталитета любви к пышной фактуре. Даже само слово «худой» в русском языке, к слову, имеет негативное значение, плохой, дырявый, неисправный. Помните – кафтан прохудился? Худое слово кто-то кому-то сказал. И, наоборот, поправляться – значит, выздоравливать. Полный – значит, наполненный, богатый.

Дом полная чаша, и в нем царит полный порядок. Так как же незыблемая культура вдруг «свалилась» под напором западной индустрии, пропагандировавшей сначала героиновый шик, а затем уже откровенную анорексичность? Доведя до предела андрогинную сторону модельного бизнеса, выставив на подиум уже «оголенные кости» без каких-либо половых признаков и добившись десятков смертей среди моделей, добровольно заморивших себя голодом, бизнес признал, что в российской концепции, не приемлющей излишней худобы, есть рациональное зерно. И на подиуме стали появляться сначала шокирующие, а потом все более привычные модели плюс сайз.

Так удобно!

Порой возникает этот извечный вопрос – ну почему, почему кто-то придумал эти дурацкие параметры 90-60-90, откуда они вообще взялись? Откуда пошла мода именно на худых моделей? Ведь если в стране практически все взрослое население совершенно по-другому выглядит, и только десяти процентам девушек повезло от природы иметь худощавые тела и высокий рост, зачем строить вокруг этого исключения целую индустрию?
Теории разворачивались самые разные. Самая распространенная гласит, что большинство модельеров – гомосексуалисты, и они фактически одевали не женщин, а мальчиков, и подбирали образы с андрогинным уклоном именно из-за своей любви к мальчишеским формам.

Они просто не видели в женственности какого-либо проявления сексуальности. То ли дело, например, Коко Шанель. Будучи женщиной, она никогда не делала из другой женщины посмешище, похожее на недопарня с впалой грудью, она подчеркивала изящество, элегантность и красоту, делая из женщины леди. Естественно, что мужчины с нетрадиционной ориентацией не поймут, как она чувствовала этот стиль. Они будут делать то, что ценят, считают прекрасным и понимают.

Вторая теория заключается в том, что коллекции необходимо демонстрировать по всему миру. И возить за собой десяток моделей – накладно. Проще взять «готовых» в местном агентстве. Естественно, что лучше всего, когда эти модели анатомически идеально подходят под платья, являются отражением несколько оскорбительного своего прозвища «вешалки». А вешалке, простите, такой и полагается быть, плоской, высокой и малоприметной, чтобы не перекрывать самой вещи, не отвлекать от нее внимания слишком шикарными формами. И, конечно же, практически у всех одинаковое строение костей. А вот полнеют все женщины совершенно по-разному.

Поэтому найти двух абсолютно идентичных по параметрам худых девушек куда проще, чем двух фактурных. У кого-то более выражена попа, зато более узкая талия, у кого-то выпирает вперед живот и плечи более округлые. Теоретически размер может быть при этом одинаковым, к примеру, пятидесятым. Но на двух моделях одна и та же вещь будет смотреться более или менее выигрышно. Поэтому модельерам оказалось выгоднее пошить коллекции на одинаковых худощавых демонстраторов.

Plus size в России

В России пока не много моделей работающих в категории «плюс» но они есть. Например, как уже упоминалось выше Гульжан Тихомирова. Именно эта восточная красавица не побоялась бросить вызов обществу и доказать, что на подиуме должны быть не только худенькие модели. Гульжан вот уже несколько лет выходит на подиумы представляя одежду для девушек, которые носят вещи больше, чем размер XS.

Тихомирова – это вопрос на ответ: может ли девушка с пышными формами рекламировать одежду? Ответ однозначный да, потому что посмотрев на Гульжан мы видим красоту, грацию, пластику и конечно знаменитую модельную походку которая заставляет любоваться нарядами. А для девушек, которые мучают себя жесткими диетами и до паники боятся набрать лишние килограммы – это еще и показатель того что красота не имеет стандартов. И если ты хочешь добиться успеха в любой сфере, даже в которую порой кажется вход закрыт – можно и нужно стремится к этому.

Сегодня модельный бизнес тоже начал приходить к нормальности. К тому, что модели плюс сайз, приближенные к реалиями улиц, офисов и даже провинциальных фабрик, оказались более востребованными. На них куда проще ориентироваться, приобретая одежду, так как образы этих моделей не идеализированы. Куда легче воспринимать собственную красоту через призму глянца, который не демонстрирует чего-то нереального и нездорового. Человечество вздохнуло с облегчением, вернувшись в естественное, природой созданное для течения жизни русло.